Дмитрий Астрахань / Народные Новости Сложивший оружие военнослужащий ВСУ сержант Виктор Гуров, находящийся
на должности командира отделения управления РЭБ, рассказал в интервью «Народным
Новостям» об условиях проживания в подвалах на территории «Азовстали», а также
признался, что украинские офицеры часто бросали простых солдат, нисколько не
беспокоясь об их судьбах. Специальному корреспонденту НН удалось пообщаться с украинским
военнослужащим, который сложил оружие в Мариуполе.
Мужчина рассказал, почемупошел в ряды ВСУ, как офицеры на самом деле относятся к своим подчиненным и
почему украинские военные открывали огонь по своим. — Откуда вы родом? — Родом я из
Николаевской области, из города Новый Буг. — Какой боевой путь прошли? Давно служите? Где
были? — Первый контракт
я подписал в 2017 году, служил в тыловой части в РВБ
(ремонтно-восстановительный батальон). Я ремонтировал машины. Уволился я
полгода назад, в июле, когда контракт закончился. Побыл два месяца дома, потом
меня вызвали в резерв. Там меня уговорили подписать еще на год контракт, так
как бригада не укомплектована. Взяли на должность водителя в подразделение РЭБ. — До 2017 года
служили где-то? — Нет. Я пошел служить, потому что работать было негде.
Нужен был трудовой стаж для пенсии. Мне уже за 50 лет, а на пенсию надо
зарабатывать. После 50 никуда не берут, а тут предложили в военкомате, я пошел. — В вашей бригаде
часто можно увидеть людей с разными нашивками националистического толка,
иностранных инструкторов. Вы видели это? — У нас все ходят по-разному. Иногда видел, молодежь вся в
наколках. — Вас не смущало
служить в одной бригаде с такими людьми? — Смущало – не смущало, а служить был вынужден.
Где я стажзаработаю? — Общались между
собой по поводу убеждений и политики? — Общались, как и везде, на все темы. Им что-то говорить и
доказывать бесполезно. Я не скандальный человек, ничего не доказывал никому. Sergii Kharchenko/ZUMAPRESS.com/ Global look press — Сколько таких как
вы, а сколько таких, как они? — Таких как я, как у нас говорят, заробитчан, 70%. А 30% — это
идейные, те, кто на своей волне. Офицеры 50 на 50. Это другой состав людей. Они
думают только о себе, о простом, смертном сержанте они не думают. Для них на
первом месте материальное, а люди на втором месте. Такое отношение мне не
нравится. — Как ваша семья
отнеслась к этому решению? — Жена была против. Но я ей сказал: а что нам на старости
делать? Пенсия же нужна. Жена за меня боялась, она против этого.
Но я был на второй линии, без оружия. — Как вы попали сюда?
Что предшествовало этому? — Когда мы стояли под Мариуполем на посту нам дали команду
отходить. В Мариуполе нас кидали с места на место, пока не загнали на завод.
После этого нас загнали в подвал, где мы сидели все 40 дней. globallookpress.com / Victor / XinHua — Какие там условия? — Адские. Это подвал или погреб. Там +7 и дышишь паром, спишь
на бетоне, лежа на досках. Питание поначалу вроде было, потом воду начали
экономить. Когда нас выводили, я готовил еду. У меня осталось воды на два дня. — Почему раньше не
сдались? — Как можно сдаться, если ты сидишь в погребе, а вокруг
дозоры? Если выйдешь, свои завалят. А дальше все заминировано — подорвешься на
растяжках. Это была явная смерть. Завалят те, кто стоит на посту завода. Никто
разбираться не будет, кто идет. Люди разные, могут и застрелить. Были и те, к
кому страшно повернуться спиной. В любом обществе есть такие люди. — В районе порта было
убито четыре морпеха выстрелами в затылок. У одного из них в руке была
листовка, которую сбрасывают со снарядов — пропуск в плен. Вам что-то известно
об этом? — Мы боялись подобного. Если не захочет солдат стрелять — офицер
прикажет. Курок спустить — секундное дело. Офицер может отдать приказ. Sergii Kharchenko/ZUMAPRESS.com/ globallookpress — Почему офицеры не
сообщили, что сопротивление бесполезно для спасения личного состава? — Я думаю, что они на чужой крови зарабатывали себе звезды и
медали. Они надеялись, что их эвакуируют. Матросы были наверху, а офицеры внизу. Мы попали сразу на завод, не видел. Нас загнали в подвал,
жизнь дороже. По городу мы не передвигались. У нас рота не боевая, в боевых
действиях наша рота участия не принимала. — Для тех, кто живет
в Коминтерново это был ад в течение восьми лет? — Я вообще не понимаю, почему так. Ну захотели отдельно жить
— жили бы в автономии. У каждого свой выбор. Я думал, что все договорятся. Я
старой закалки. — По профессии до
армии вы кем были? — По профессии я
агроном, но так как колхозы закрыли, то я работал автослесарем. Mil.ru / CC BY 4.0 / wikipedia.org — Когда Николаев
будет освобожден российскими войсками, какова будет ваша дальнейшая просьба:
чтобы вас обменяли на Украину или оставили по месту жительства? — Буду жить.
Останусь по месту жительства в Николаевской области. Для меня неважно. Это моя
родина. Я спокойно жил в СССР. Мне язык не принципиален. — Говорят, что
украинцы будут партизанить, не смиряться. Что думаете? — Все зависит от
властей. Если нормально к людям относятся, то чего партизанить? Напомним, утром четверга, 24 февраля, Россия по приказу
президента Владимира Путина приступила к реализации специальной операции в
связи со сложившимися обстоятельствами — руководство народных республик
Донбасса попросило у РФ помощи в условиях эскалации конфликта со стороны ВСУ. Министерство обороны России подчеркнуло, что удары наносятся
только по военным объектам Украины, мирному населению ничего не угрожает.
Сообщается, что в ходе спецоперации все средства ПВО украинской армии
подавлены, инфраструктура авиационных баз ВСУ полностью выведена из строя.
Свежие комментарии